Север, фас!
Эта удивительная история произошла там, на
Рыбачьем, в то грозовое и незабываемое время.
Ну, то, что собака с незапамятных времён верой
и правдой служила человеку, известно каждому. А северянам она особенно дорога.
Ведь в безлюдной и бездорожной тундре собачьи упряжки заменяют людям паровоз и
автомобиль, лошадь и оленя.
Славно потрудились эти четвероногие друзья и
на войне, помогая нашим воинам побеждать врага.
На собаках подвозили к переднему краю
продовольствие и боеприпасы, спасали раненых. Собаки доставляли донесения и
выискивали фашистские мины, ходили в разведку и несли сторожевую службу. Об
этом тоже многие знают. Но вот чтобы обыкновенная овчарка в трудную и опасную
минуту… А впрочем, всё по порядку.
Василию Кислякову после тяжёлого ранения и
длительного лечения командование предоставило короткий отпуск для окончательной
поправки. Ведь он первый на Севере в военное время получил высокое звание Героя
Советского Союза. Да и в своей Республике Коми АССР Кисляков один из первых —
Герой. И вот он решил навестить своих родных, которых не видел уже несколько
лет, с тех пор, как ещё до войны призвали его служить на Северный флот.
Горячо и радостно встретили земляки отважного
моряка, особенно, конечно, были рады его уже старенькие родители. И все, как
говорится, — стар и млад — гордились им. А на прощание вместе с другими
многочисленными подарками вручили ему ещё и молодую овчарку по кличке Север.
Ведь они хорошо знали, как Василий в детстве любил собак.
Так Север с мирных берегов Печоры перекочевал
на воюющие берега Баренцева моря.
Кисляков решил приобщить своего тёмно-серого
друга к боевым делам, сделать из него настоящего фронтовика. И сразу же по
прибытии в свою морскую часть, что сражалась на суше, приступил к делу. Все
свободные от боёв часы проводил он за тренировкой Севера, который уже за
короткое время стал любимцем не только своего ласкового и требовательного
хозяина, но и всех его товарищей по службе и боям.
А хозяин вместе с Севером то и дело ползал по
камням, стремительно бегал, падал и замирал, приучал его не бояться выстрелов.
И опыт печорских охотников, хорошо умеющих приучать собак к делу, пригодился.
Конечно, давалось всё это нелегко. Пришлось
немало попотеть, чтобы научить овчарку-подростка без шума набрасываться на
чужого человека и брать его мёртвой хваткой. Но в конце концов она и этим
овладела.
А вскоре, когда бывалые моряки были заняты
краткосрочной подготовкой молодых матросов, для Севера нашлась новая работа. На
стрельбище он таскал на огневой рубеж мишени. Кончит матрос стрелять и крикнет:
— Север, фас!
И тот, поджав уши, стремглав мчится к
фанерному щитку, хватает его в зубы и бежит обратно.
Ну и в награду за это, конечно, получал ломтик
хлеба, а повезёт — так и кусочек сахара.
— Дай срок, наш Север будет нам в бою ещё
и фрицев таскать! — шутили моряки.
Но самое суровое испытание ждало его потом, в
дни нашего наступления.
Рота автоматчиков, которой командовал Василий
Кисляков — теперь уже офицер, — штурмовала высокие гранитные скалы, где
прочно засели и укрепились гитлеровцы. Меткими автоматными очередями,
гранатами, а то и штыками выковыривали и уничтожали врага североморцы.
Неразлучно с ними был и Север. Вместе со
своими бесстрашными друзьями в бескозырках он наводил страх и ужас на фашистов.
Только в одной землянке с его помощью было захвачено более десятка гитлеровцев.
Но при очередном броске на вражеские
укрепления наши автоматчики были вынуждены залечь. Впереди оказался немецкий
дот, и его пулемётный огонь не давал головы приподнять и вынудил моряков плотно
прижаться к гранитному склону высоты. Ни атаковать, ни обойти эту дьявольскую
огневую точку нельзя: огонь сильный и меткий, пристреляны каждая тропинка,
каждый камешек. Что же делать?
И командир роты от валуна к валуну решительно
ползёт вперёд, затем вскидывает автомат и бьёт по амбразуре. И тут же с ужасом
видит, как Север, плотно прижав к спине уши, помчался прямо на вражескую
огневую точку. Кисляков кричит: «Север! Назад! Назад!» — хочет вернуть его
— ведь он идёт на верную гибель! Но овчарку уже не остановить. Мгновение — и
пулемёт замолк.
Север вспомнил, как бегал на стрельбище за
мишенью, и вот…
Моряки стремительно рванулись к огневой точке
и окружили её.
А Север беззвучно сполз с пулемётного окошка
на камни.
Когда к нему подбежал Кисляков, то увидел
невыносимо тягостную картину. Вся грудь четвероногого друга разворочена пулями.
Север жалобно и глухо скулил, уже беспомощно лизал руку своего хозяина, как бы
навечно прощаясь с ним. А из грустных серых глаз овчарки катились крупные, как
горошины, слёзы.
— Какого пса загубили, гады! —
произнёс один из автоматчиков. — И помочь ему уже нечем.
Василий в последний раз погладил своего
боевого спутника и с горечью отвернулся.
Помочь, действительно, уже ничем нельзя.
Так в грозные военные дни овчарка сражалась
против фашистов вместе с друзьями-североморцами.
